В конце 1970-х и начале 80-х годов «Братья-мусульмане» выступали против угнетения Асада и жестокого обращения с сирийцами, что привело к серии столкновений, кульминацией которых стала резня в Хаме. Считается, что в годы правления Хафеза Асада не менее 17 000 человек исчезли в центрах пыток и убийств, таких как тюрьма Тадмур. После смерти Хафеза его сын Башар унаследовал не только пост президента.
По оценкам Сирийской сети за права человека (SNHR), с 2011 года режим Асада использует выдачу и насильственные исчезновения в качестве оружия войны и в настоящее время удерживает более 85 000 «насильственно исчезнувших» лиц, 15 500 из которых — женщины, похищенные режимом, при этом фактические цифры, вероятно, выше, поскольку многие случаи неизвестны или не регистрируются правительством или семьями. Сирийская обсерватория по правам человека (SOHR) подтвердила, что 67 женщин и 177 детей, в том числе девочки, которые были замучены до смерти в тюрьмах Асада, за исключением тех, кто умер по «неизвестным» причинам, не идентифицированы или просто «исчезли».
В сирийском обществе защита и честь женщин высоко ценятся, а сохранение безопасности и репутации матерей, сестер, дочерей и жен — это то, к чему большинство сирийцев, даже светских, относятся очень серьезно. Именно по этой причине режим Асада с 70-х годов до сегодняшнего дня нацеливался на женщин, чтобы заставить семьи и общины капитулировать, и использовал их как средство унижения или наказания тех, кого он считал врагами государства.
Исмаил Мустафа, который провел 13 лет в тюрьмах Хафеза Асада, заявил в интервью агентству Anadolu, что «традицию пыток и «смерти в тюрьме», начатую Хафезом Асадом, продолжает Башар Асад. Создается впечатление, что режим Асада был создан только для того, чтобы убивать и уничтожать сирийский народ».
С 2010 года подкуп тюремных и военных чиновников семьями заключенных был крупным источником дохода для режима Асада, семьи в отчаянии и часто платят за информацию, посещения или освобождение родственников. Иногда семьи просто платят за то, чтобы узнать, что их сын или дочь были убиты, или за то, чтобы уменьшить пытки, которым они подвергаются. Согласно отчету Ассоциации заключенных и пропавших без вести в тюрьме Сайдная (АДМСП), доходы от взяток в Сайдная, одной из худших тюрем страны, за последние 12 лет, вероятно, достигли около 900 миллионов долларов США.
L24 поговорила с «Абдуллахом», который использует псевдоним из соображений безопасности и работает адвокатом и посредником в освобождении женщин-заключенных из тюрем режима Асада. Он сказал L24: «Мы общаемся с правительством через юристов или посредников. Помощь бесплатна для всех женщин, которым отдается приоритет в зависимости от продолжительности содержания под стражей и их экономических потребностей». Абдуллах собирает средства, которые затем передаются нуждающимся семьям для освобождения их родственников.
Согласно отчету Human Rights Watch (HRW), в период с 2018 по 2019 год несколько сирийцев в районах, контролируемых режимом, подвергались жестокому обращению и вымогательству со стороны сил безопасности. Одной семье пришлось заплатить выкуп в размере 300 000 сирийских фунтов (около 600 долларов США), чтобы освободить члена семьи женского пола, арестованного на контрольно-пропускном пункте военной разведкой, в другом случае была арестована семья активиста СМИ, и его родственникам пришлось заплатить 700 000 сирийских фунтов (1400 долларов США) офицерам, чтобы добиться их освобождения, после чего офицеры продолжали посещать дом, целых четыре раза, угрожая снова арестовать его жену, мать и отца, если они не заплатят им 50 000 сирийских фунтов (около 100 долларов США).
L24 поговорила с бывшими заключенными, которые поделились своим опытом. Сальма Сейф, 31-летняя мать двоих детей, была арестована на контрольно-пропускном пункте, когда по ошибке оставила в сумочке некоторые документы, связанные с ее работой по оказанию помощи оппозиции. Ее арестовали и отправили в несколько центров содержания под стражей.
В заключении она подвергалась пыткам, таким как поражение электрическим током, фалака (избиение ступней и ног), «призрак» (подвешивание к потолку за запястья, иногда с руками за спиной). Она сказала: «Перед последним допросом меня ударили по голове, в результате чего у меня был перелом черепа, там, где сейчас дыра». Ее заставляли смотреть на пытки других заключенных, «этот день был самым тяжелым днем моего допроса». В конце концов ее освободили после того, как ее семья заплатила некоторым чиновникам и наняла посредников, чтобы добиться ее освобождения.
Она рассказывает о мучительном опыте: «Обращение с женщинами в тюрьмах ничем не отличается от обращения с мужчинами. Женщин истязали так же, как и мужчин, посредством побоев, пыток и жестоких методов. Несмотря на прошедшее время, я живу им каждый день, так как он запечатлелся в моей памяти».
Умм Амир Халил, 26-летняя мать пятерых детей, рассказала L24 о своем похищении и пытках, в ее дом на рассвете ворвались солдаты и офицеры, когда ее доставили в отдел безопасности в Тартусе по обвинению в похищении офицера и финансировании терроризма. С ее приездом начались словесные и физические издевательства, она подвергалась избиениям, пыткам на электрическом стуле, «призраку», «шине» (где загоняют в шину и бьют). Она сказала: «Пытки были жестокие, в тюрьмах режима нет сердца, которое тебя жалеет. Были младенцы с родителями, а были дети младше десяти лет и старше, и большинство из них несовершеннолетние, и их тоже пытали».
Одним из самых гнусных аспектов тюрем Асада является систематическое использование режимом изнасилований и сексуальных посягательств. Несмотря на то, что как мужчины, так и женщины-заключенные подвергались различным формам сексуального насилия в сирийских тюрьмах с 70-х годов, женщины подвергаются гораздо большему риску подвергнуться этим пыткам. По словам Бильге Котана из TRT, «женщины, часто сталкивающиеся с сексуальным насилием беспрецедентного уровня в качестве тактики пыток во время их задержания, в основном используются в качестве оружия войны».
SNHR сообщает, что «силы режима несут ответственность за 7 699 случаев изнасилования с участием не менее 864 женщин и не менее 432 несовершеннолетних девочек, содержащихся в центрах содержания под стражей». Эти цифры, вероятно, выше, «поскольку аресты не регистрируются, а жертвы изнасилования вынуждены хранить молчание».
Юристы и врачи за права человека (LDHR) писали, что преследование и задержание женщин «являются частью систематической и широко распространенной модели произвольного задержания, повсеместных пыток и сексуального насилия», и они сказали: «сексуальное насилие и использование изнасилования как метода пыток и терроризма широко распространены в Сирии, особенно в центрах содержания под стражей».
Сексуальное насилие над заключенной направлено не только на причинение ей вреда, но и как форма косвенного наказания ее родственников и общества, как форма унижения и причинения им вреда путем истязания их близких. Во время одного сексуального нападения на женщину со стороны разведки ВВС «нападавший снял видео, насилуя ее, и угрожал показать это ее сообществу».
Халил сказала, что даже на тех, кто не терпит сексуального насилия, клеймо тюремного заключения все еще ложится: «Не прошло и месяца со дня моего брака, как меня арестовали, и я провела несколько месяцев в их несправедливых тюрьмах, затем меня освободили во время обмена пленными в 2013 году, слава Богу, но социальная стигма, которую я испытала, была жестокой». LDHR заявила, что в обществе часто «отрицательно относятся к ним (бывшим заключенным) [говорят], что люди смотрят на них со стыдом».
Коллективное наказание запрещено международным правом. Оно представляет собой любую форму карательных санкций и притеснений, налагаемых на семьи или другие целевые группы за действия, которые они лично не совершали.
Многих женщин арестовывают или заключают в тюрьму из-за их связей, а не из-за их действий. Их похищают, пытают и насилуют, чтобы наказать брата, дядю, мужа, отца или знакомого, часто просто за разговор с ними.
Абдуллах сказал: «Обвинения против женщин обычно заключаются в участии в «террористических актах» (например, в «общении» с террористами или в их «прикрытии»).
HWR упомянул, что произвольные задержания часто преследуют «членов семей активистов и бывших антиправительственных боевиков», даже если первые участвовали в соглашениях о примирении, и что «разведывательные подразделения либо арестовывали, либо неоднократно преследовали родственников активистов СМИ, бывших боевиков и людей, которые бежали из Сирии, пытаясь получить информацию о разыскиваемом члене семьи или заставить его вернуться».
Режим часто использует задержанных женщин для наказания или причинения вреда родственникам, семьям и целым сообществам, а также для внушения террора и причинения психологического вреда как жертвам, так и их сообществам. L24 поговорил с директором недавно созданной организации, которая оказывает поддержку семьям заключенных, упомянув о долгосрочных последствиях для задержанных и их семей: «Влияние отрицательное и приводит к тяжелым психологическим расстройствам и сильной печали как на физическом, так и на психическом уровне.»
Умм Амир Халил поделилась этими заключительными словами с L24: «Я надеюсь, что все, кто находится в тюрьмах режима, будут освобождены». Другая бывшая заключенная сказала прессе: «Я хочу, чтобы люди, которые слышат мой голос, помогали тем женщинам, которые остаются в тюрьмах. Им нужна рука помощи, как и тем, кто выживает в тюрьме».
В настоящее время более 7000 женщин остаются в застенках Асада, где они подвергаются пыткам, изнасилованиям и сексуальному насилию, используются в качестве козырей, инструментов для унижения противников, форм коллективного наказания и источников дохода для морально несостоятельной системы.
