Экономическая эксплуатация: Господство Асадов и разрушение экономики Сирии

Экономика Сирии находится на грани полного краха, подорванная годами конфликта, долгами перед благодетелями режима, западными санкциями и финансовым крахом Ливана — важнейшего убежища для сирийских бизнесменов. Несмотря на все эти потрясения, остатки экономики контролируются Башаром Асадом, его женой Асмой и братом Махером. Они уничтожили традиционный торговый класс Сирии, создав новые возможности для получения прибыли от продолжающейся войны.

Некогда растущая и в какой-то степени стабильная часть ближневосточного ландшафта, сирийская экономика была доведена до разрушения. Этот упадок — не только результат разрушительных лет войны, но и следствие коррумпированной и эксплуататорской политики режима Асада. В центре этого системного экономического опустошения находится ближайшее окружение семьи Асада, в котором Асма играет ключевую роль.

Семейное дело

На протяжении десятилетий семья Асадов эксплуатировала богатства и ресурсы Сирии, обогащаясь сама, в то время как страна страдала. С первых дней правления Хафеза Асада и до сегодняшнего дня семья, под руководством Башара и его двоюродного брата Рами Махлуфа, контролирует значительную часть экономики Сирии через сеть компаний и монополий.

Кутайба Идлибий, старший научный сотрудник Центра Рафика Харири при Атлантическом совете, в беседе с Л24 сказал: «Что касается общего влияния режима Асада на сирийскую экономику, то здесь следует учитывать несколько факторов. И Хафез, и Башар Асад оказали необратимое влияние на экономику Сирии в целом. Все проекты экономических реформ тормозились высоким уровнем коррупции, связанной с семьей Асадов и их сторонниками. Их внешняя политика и авантюризм за пределами Сирии, особенно в Ливане, оказали влияние на иностранные резервы Сирии и способность ее экономики интегрироваться в развивающиеся рынки в регионе и за рубежом».

По мнению Кутейбы, кабинетам Хафеза Асада не хватало опыта, что привело к сильной зависимости от доходов от продажи нефти. «У Хафеза не было хороших специалистов в разных кабинетах, — объясняет он. В отличие от него, Башар окружил себя более способными экономистами, чтобы диверсифицировать экономику Сирии. Однако этот подход имел существенные недостатки. «Его подход к либерализации экономики в сочетании с полным подавлением гражданского общества, включая благотворительность, способствовал экономическому коллапсу в сельскохозяйственном секторе, который подстегнул восстание в 2011 году». Политика Башара в конечном итоге усугубила экономические проблемы страны, создав почву для грядущих конфликтов.

«Что добавило соли в рану при Башаре, — подчеркивает он, — так это его жадность в попытках обогатить свою семью за счет различных секторов частного сектора». В 2010 году Рами Махлуф, по оценкам, контролировал или был партнером в более чем 60 % экономики Сирии».

Годы войны, коррупции и бесхозяйственности взяли свое, значительный долг режима перед Россией и Ираном в сочетании с финансированием военных операций, зарплатами в государственном секторе, субсидиями и финансовым кризисом в Ливане уничтожили сбережения многих сирийцев. К декабрю 2019 года сирийская валюта потеряла более 95 % своей довоенной стоимости по отношению к доллару, что привело к обнищанию широких слоев населения.

Революция внутри революции

В разгар экономического кризиса 2019 года режим во главе с Асмой начал экономическую революцию, перечеркнув сложившиеся десятилетиями нормы, когда режим начал «мафиозную» кампанию по вымогательству у бизнес-элиты, в том числе у тех, кто поддерживал его на протяжении всей войны. Изъятие активов стало обычным делом. Для некоторых режим использовал законные предлоги для наложения крупных штрафов, ссылаясь на такие нарушения, как неуплата налогов или таможенные нарушения. Один бизнесмен рассказал Financial Times, что его задержали силы безопасности и поставили ультиматум: заплатить крупную сумму или остаться в тюрьме на неопределенный срок. Средства, собранные таким образом, обходят официальные налоговые счета, часто поступая напрямую на счета, контролируемые президентским дворцом для покровительства и личного обогащения семьи Асадов.

Режим, который систематически расхищал государственные ресурсы, создавая экономическую структуру, выгодную только элите, ополчился на тех, кого он когда-то защищал. Махлуфу постоянно угрожают конфискацией активов и требуют миллионных штрафов, в то время как другие алавиты и приближенные Асада стали жертвами хищнической и алчной практики режима, у которых забрали сотни миллионов в ходе «шантажа» 2023 года. Изменение статус-кво не осталось незамеченным, как сказал один из пострадавших бизнесменов-алавитов: «Мы прошли через все это не для того, чтобы отдать Сирию в руки суннитской женщины».

Старая система коррупции в Сирии была разрушена Асмой Асадом. Джихад Язиги, сирийский журналист и аналитик, специализирующийся на экономических вопросах Сирии, объяснил Л24, что коррупция в Сирии — это, по сути, «воровство в практической манере», используемое для эксплуатации системы с целью контроля над государством. Эта форма коррупции включает в себя монополизацию секторов и предоставление контрактов частным компаниям, принадлежащим инсайдерам режима. «Давление на частный сектор также широко распространено, — отметил Язиги, — обеспечивая аффилированным с режимом лицам доли в различных компаниях. Это серьезно влияет на сирийскую экономику, ограничивая конкуренцию, препятствуя инвестициям и значительно увеличивая стоимость различных секторов и услуг».

Экономика войны

Война только усугубляет эти разрушительные практики. Режим превратил конфликт в возможность для дальнейшего обогащения за счет военной экономики. Гуманитарная помощь и средства на восстановление, предназначенные для облегчения страданий, были перенаправлены в казну режима. Обсерватория политических и экономических сетей и Сирийская программа правового развития подготовили отчеты, в которых указывается, что значительная часть международной помощи попадает в руки компаний, связанных с режимом, и лишь незначительная часть доходит до нуждающихся.

Более того, режим Асада занялся незаконной деятельностью, чтобы финансировать свои военные действия. Наркоторговля, в частности производство и торговля каптагоном, стала одним из основных источников дохода семьи Асада. Эта торговля наркотиками, по мнению Проекта по отчетности об организованной преступности и коррупции, не только финансирует режим, но и подпитывает нестабильность в регионе.

Режим также занимается массовым воровством богатств и ресурсов, продавая их иностранным союзникам, таким как Иран, Россия и Китай. Такие сделки, задокументированные такими группами, как SLDP, обеспечивают режиму существенную поддержку, но ценой будущей экономической стабильности Сирии. Продажа нефтяных и газовых запасов, в частности, истощила природные богатства страны, оставив немного для послевоенного восстановления.

«Что касается роли президентского института и семьи Асада в определении экономической политики, — продолжает Язиги, — то нет никаких сомнений в том, что президентский институт играл значительную роль в сирийской экономике. До революции режим имел привилегии, связанные с семьей Асада, но они были относительно широкими. Сейчас экономическое богатство монополизировано настолько, что его контролируют лишь несколько человек. Практически Башар и Асма. Раньше в этом участвовали и другие стороны, но сейчас это в основном Башар и его приближенные».

Асма Асад

Асма, бывший банкир JP Morgan, сейчас стоит на вершине экономической иерархии Сирии. Возглавляя подпольный экономический совет режима, Асма обладает огромной властью над сирийской экономикой. Через свои НПО она создала обширную патронажную сеть, контролируя потоки международной помощи и еще больше укрепляя богатство и влияние семьи Асадов, о чем свидетельствуют такие группы, как Сирийская сеть по правам человека. Первая леди стала важным игроком в политической и экономической стратегии режима.

С помощью своего Сирийского фонда (СФР)развития она создала и поддерживает имидж сочувствующего филантропа. Этот фонд, якобы занимающийся социальным развитием, был замешан в перенаправлении помощи и ресурсов в районы и организации, находящиеся под контролем режима.

Сеть СФР включает в себя дочерние компании, работающие в различных секторах, от юридической помощи до культурного наследия. Ее деятельность часто вызывает озабоченность, особенно в отношении ее роли в предоставлении помощи и защиты лицам, перемещенным режимом. Критики утверждают, что для благотворительной организации Асмы немыслимо утверждать, что она предлагает защиту и поддержку людям, пострадавшим от режима ее мужа.

НПО стала краеугольным камнем манипуляций режима с гуманитарной помощью. С самого начала войны НПО, работающие в Сирии, должны были взаимодействовать с сетью Асмы, часто встречаясь в ее офисе в президентском дворце для обсуждения контрактов. Группы помощи обязаны сотрудничать с такими связанными с правительством организациями, как Сирийский арабский Красный Полумесяц и Сирийский фонд, которые сыграли ключевую роль в распределении международной помощи после недавних землетрясений.

До восстания она помогала семье Асада диверсифицировать свои активы и прятать деньги за границей, используя свои связи и опыт в финансовом секторе, и добилась в этом больших успехов», — говорит Кутейба Идлибий. Асма стала влиять на Башара, помогая ему осваивать новые ресурсы. Она возглавила процесс конфискации активов и ресурсов членов семьи, которые выходили за рамки своих возможностей, таких как Махлуф, Шалиш и другие».

Сирия Асмы

Разлагающее воздействие коррупции и эксплуатации не только разрушило экономику Сирии, но и причинило невыразимые страдания ее народу. Экономические конкуренты Асадов были оттеснены на второй план, а многие их активы конфискованы. Теперь Асма контролирует благотворительный фонд Махлуфа и его обширную алавитскую патронажную сеть. Консолидация власти и богатства под руководством Асмы и ее приближенных свидетельствует о неустанном стремлении режима к господству и обогащению. Роль Асмы в этой экономической диктатуре является символом финансовой консолидации режима Асада. Один сирийский бизнесмен прокомментировал ситуацию газете Financial Times, сетуя: «Вся Сирия теперь принадлежит Асме».