В последние недели президент Турции Эрдоган предпринял попытки сближения с режимом Асада, что вызвало серьезные дебаты и обеспокоенность среди различных заинтересованных сторон. Эрдоган уже не в первый раз обхаживает Асада, однако последние попытки вызвали не только горячие споры. В районах северной Сирии, находящихся под управлением Турции, вспыхнули протесты и нападения на турецкие учреждения и войска в связи с антисирийской и прорежимной риторикой в Турции.
Кроме того, в течение нескольких недель после публичного преследования Эрдоганом Асада резко возросло число атак на север Сирии, включая возвращение российских авиаударов и самолетов в небо после почти двухмесячного отсутствия и полеты российских самолетов над поддерживаемым Турцией северным Алеппо впервые за многие годы. Все это заставило беженцев, аналитиков и гражданских лиц по обе стороны границы задаться вопросом: «Почему именно сейчас и что может ждать нас в будущем?»
Политические мотивы
На протяжении более десяти лет отношения между Турцией и режимом Асада были чреваты напряженностью и конфликтами. Однако недавние шаги по нормализации отношений можно объяснить сочетанием внутренних и региональных стратегических интересов. Неустойчивая экономика, спорные избирательные циклы, антибеженские и сирийские настроения в сочетании с растущими опасениями по поводу появления сепаратистского курдского государства, возглавляемого РПК, создали условия для взаимодействия с Турцией.
Существует острая внутренняя необходимость в решении кризиса сирийских беженцев в Турции, который стал спорным политическим вопросом для правящей партии Эрдогана AKP. Поскольку в Турции находятся миллионы сирийских беженцев, Эрдоган вынужден содействовать их возвращению в Сирию, чтобы смягчить внутренние беспорядки и улучшить свое политическое положение. Кроме того, он стремится обезопасить южные границы Турции от связанных с РПК Сирийских демократических сил (СДС), которые Анкара считает террористической организацией. Турция добивается от Асада гарантий устранения этой угрозы на своей границе.
По словам Чарльза Листера, старшего научного сотрудника Института Ближнего Востока, который рассказал Л24, «Россия, Иран, Ирак и Дамаск прилагают серьезные и согласованные усилия, чтобы создать условия, при которых нормализация отношений с Турцией станет более реальной и привлекательной». Листер утверждает, что ими также движет «внутренняя политика, региональные геополитические сдвиги, а также новая попытка оказать давление на США, чтобы заставить их пойти на уступки (в отношении СДС) на северо-востоке».
Сирийский писатель Мухаммад Алван, беседовавший с Л24, согласен: «Я ожидаю, что сближение будет ограничено только борьбой с сепаратистскими партиями для защиты национальной безопасности». Однако Алван полагает, что Россия поощряет нормализацию из-за своей озабоченности в Украине и боязни уступить больше власти Ирану: «Россия, занятая войной в Украине, подталкивает Турцию заполнить вакуум, который она может оставить в Сирии, чтобы лишить Ирана этой возможности».
Однако большинство сирийцев, особенно на севере Сирии, больше обеспокоены возможным влиянием любой нормализации на них, их безопасность и их революционные устремления к освобожденной и достойной Сирии, свободной от Асада.
Судьба сирийских беженцев в Турции
В настоящее время в Турции проживает более 3,5 миллионов сирийских беженцев, судьба которых висит на волоске в условиях обсуждения сближения. Возможность принудительного возвращения сирийских беженцев влечет за собой серьезные гуманитарные и правовые последствия. По данным турецких источников, по меньшей мере 670 000 сирийских беженцев «добровольно» вернулись на контролируемый Турцией север Сирии. Однако многие правозащитные группы отмечают, что тысячи сирийцев были арестованы и насильно возвращены в Сирию вопреки их желанию.
Нестабильный характер динамики между проблемой сирийских беженцев и внутренней и внешней политикой Турции стал очевиден во время вспышек антисирийского насилия в начале этого месяца.
Нападения на сирийцев начались в турецком городе Кайсери, а затем распространились на Газиантеп, Хатай, Конью, Бурсу и Стамбул и даже перекинулись через границу на север Сирии, где произошли столкновения между группировками СНА, поддерживаемыми Турцией, и турецкими военными. Нормализация представляет собой повышенный риск для сирийцев, поскольку она дает ложное представление о том, что Сирия безопасна для возвращения.
Опасность для революции
Если попытки нормализации увенчаются успехом, это может иметь серьезные последствия для сирийского народа и его революции. Революционные группы опасаются, что сделка между Турцией и Асадом может узаконить режим Асада, свести на нет их влияние и привести к возобновлению репрессий и нападений на освобожденные районы. Ситуация также может усугубить положение сирийских беженцев в Турции, если они будут вынуждены вернуться в нестабильную и враждебную среду.
Бесполезная попытка
Предыдущие попытки нормализации отношений с режимом Асада дают неоднозначные результаты, что является ценным уроком для нынешних дискуссий. Алван отмечает, что нормализация, проведенная такими странами, как ОАЭ, Бахрейн, Оман, Иордания и Саудовская Аравия, не привела к значительным улучшениям в районах, контролируемых режимом Асада, равно как и его плохое поведение по отношению к странам-участницам нормализации. Напротив, общие условия жизни сирийского народа ухудшились. «Что касается режима Асада, то ему, по сути, нечего предложить этим странам после того, как Россия и Иран поделили экономические ресурсы в районах, контролируемых режимом, и оставили его ни с чем».
Как отметил сирийский журналист и политический аналитик Ахмад Зайдан в своей недавней статье о неудачных попытках нормализации, «Турция вступает в процесс примирения, и, на мой взгляд, этот опыт будет не лучше, чем предыдущий опыт арабских стран. Асад не поддается изменениям, и его обещаниям нельзя доверять». Зайдан отмечает, что «за все годы революции мы не видели никаких уступок со стороны Асада и его союзников». Напротив, он подчеркивает, что предполагаемые «союзники революции» постоянно идут на уступки режиму Асада за счет сирийского народа, что только «укрепляет непримиримость Асада и его приверженность своим позициям».
Турция, Сирия и не только
И Иран, и Россия имеют свои интересы в Сирии и поддерживают режим Асада в военном и политическом плане. Хотя Россия выступает посредником на переговорах, она предпочитает, чтобы дискуссии проходили в Турции, а не в Ираке, что свидетельствует о ее стратегических интересах контролировать переговорную среду. Иран, с другой стороны, стремится к тому, чтобы его влияние в этом процессе не уменьшилось, и пассивно противостоит российским усилиям.
Но Иран и поддерживаемые им фанатичные шиитские террористы представляют собой большую опасность, чем РПК и другие организации».
Как Анкара намерена сбалансировать сложную сеть интересов в Сирии, пока неясно, но те, кто больше всего поставлен на карту и больше всего может сказать, как всегда, остаются сирийским народом. Листер напоминает, что, хотя «[Турция] хорошо осознает огромные препятствия на своем пути, большую часть того, что мы слышим из Анкары, следует рассматривать как политику, а не как политический курс». [Тем не менее… сирийцы — те, кому есть что терять, и об этом слишком часто забывают на фоне всего этого политического шума».
