Незадолго до рассвета 17 января 1991 года небо над Багдадом озарилось огнями. Воздушные сирены завыли, когда американские военные самолёты начали первые удары в рамках операции «Буря в пустыне». В бункерах и квартирах мирные жители готовились к ударам. На улицах над военными объектами поднимались столбы дыма. То, что начиналось как миссия по отражению иракского вторжения в Кувейт, быстро превратилось в многолетнюю трансформацию всего Ближнего Востока — с войнами, оккупациями и восстаниями, отголоски которых слышны до сих пор.
От «Бури в пустыне» к постоянному присутствию
Когда Саддам Хусейн 2 августа 1990 года вторгся в Кувейт, он спровоцировал международный кризис, который изменил расстановку сил в регионе. Молниеносная операция возглавляемой США коалиции разгромила иракскую армию, но последствия этой победы оказались гораздо сложнее, чем её проведение.
Эта война ознаменовала начало постоянного военного присутствия США в Персидском заливе. Были созданы базы в Саудовской Аравии, Катаре, Бахрейне, а позднее и в Ираке — ещё недавно немыслимый сценарий. Формально американское присутствие объяснялось защитой союзников и нефтяной инфраструктуры, но именно размещение войск США на саудовской земле стало мощным раздражителем для исламских движений. Американское вмешательство в Ирак повлияло на жизнь людей, экологию и экономику многих стран, но также открыло эпоху интервенций и военной закреплённости.
Открытие двери для иранского влияния
Хотя режим Саддама Хусейна пережил «Бурю в пустыне», Ирак вышел из войны экономически разрушенным и геополитически изолированным. Санкции и бесполётные зоны подорвали инфраструктуру и военную мощь страны, создав вакуум, который в итоге заполнила не демократия, а Иран.
Вторжение США в Ирак в 2003 году, оправданное «ошибочной разведкой» о «оружии массового поражения», устранило последний серьёзный противовес Ирану в регионе. «США разрушили статус-кво, который, по сути, был им выгоден», — писали военные историки Фрэнк Собчак и Мэтью Зайс. «Смена режима в Ираке… позволила Ирану взять страну под контроль через ополчения и политическое влияние».
Секретные иранские документы, полученные The Intercept, показывают, что уже к 2015 году Тегеран глубоко проник в иракские государственные структуры. Подконтрольные Ирану ополчения действовали свободно, министры имели «особые отношения» с Ираном, а даже офицеры, обученные американцами, были завербованы иранской разведкой. По сути, США вели войну, которую в итоге выиграл Иран.
ИГИЛ и второй крах
На руинах американской оккупации и подъёма Ирана возникла новая сила — так называемое «Исламское государство» (ИГИЛ). Оно выросло из обиды суннитов на правление шиитского, проиранского правительства Нури аль-Малики. ИГИЛ укрепилось в оставленных суннитских районах Ирака и стремительно распространилось в охваченную войной Сирию. «Сунниты оказались в наихудшем положении», — сказал один из иранских офицеров тогдашнему премьеру Ирака Хайдару аль-Абади на встрече в 2015 году.
Сирия: от союзника коалиции до жертвы
Роль Сирии в войне в Персидском заливе часто упускается из виду, но она весьма показательная. Под руководством Хафеза Асада Сирия стала одной из немногих арабских стран, вставших на сторону США против Саддама. Это решение, обусловленное старыми баасистскими противоречиями и прагматизмом, временно улучшило отношения с Западом и принесло экономическую помощь. Примерно 40 000 сирийских солдат были направлены в зону конфликта, а Дамаск пытался позиционировать себя как стабилизирующую арабскую силу.
Однако выгоды оказались недолговечными. Сирия осталась под давлением США из-за своей поддержки «Хезболлы» и оккупации Ливана. А спустя десятилетия образовавшийся в Ираке вакуум позволил Ирану расширить своё влияние и в Сирии — военным, политическим и идеологическим путём. Корпус стражей исламской революции переправлял бойцов и оружие через Ирак в Сирию, закрепляясь в Дамаске и на юге страны.
Наследие разрушений и страданий
Человеческие потери в войне в Персидском заливе и её последствиях ошеломляют. Более 100 000 мирных иракцев погибли в ходе конфликта и санкций, а в последующие годы от связанных с войной причин умерло более миллиона человек. Санкции привели к массовому недоеданию и вспышкам предотвратимых заболеваний.
Экологический ущерб был не менее катастрофичен. Отступая из Кувейта, иракские войска подожгли около 600 нефтяных скважин. Загрязнение воздуха, почвы и воды стало причиной долгосрочных последствий — как для региона, так и для глобального климата.
Продолжающиеся последствия
Прошло более тридцати лет с момента первых бомбардировок, а отголоски той войны всё ещё ощущаются. Ирак остаётся тесно связанным с Ираном — через политические и военные структуры. США, некогда оккупационная сила, сегодня играют гораздо меньшую роль: их войска в основном выведены, а авторитет — подорван. Иран же продолжает использовать иракскую территорию для обхода санкций и финансирования своих прокси-сил по всему региону.
Сирия, разрушенная почти 14-летней войной, стала ареной борьбы тех же держав, чьё возвышение началось в 1991 году. И хотя ИГИЛ в значительной степени разгромлен, его идеология живёт — теперь в виде разрозненных ячеек на Ближнем Востоке и в Африке.
Война, которая так и не закончилась
«Миссия выполнена». Война в Персидском заливе часто вспоминается как военная победа — быстрая, чёткая, решительная. Однако она повергла не только армии, но и целые региональные порядки, оставив трещины, которыми до сих пор пользуются Иран и экстремистские группы.
Спустя 35 лет последствия войны продолжают формировать политику, конфликты и альянсы на Ближнем Востоке. Это было не просто начало войны. Это было начало целой эпохи — эпохи нестабильности, распавшихся государств и всё ещё открытого вопроса: что же на самом деле было выиграно?
