Сегодня Россия и Иран находятся в центре многих конфликтов, будь то напрямую, как в Украине и в Сирии, или через сеть прокси и систем поддержки, как в Ливане, Йемене, оккупированной Палестине, или через сеть растущих государств-клиентов в Южной Америке и Африке. Проводя параллели между подготовкой ко Второй мировой войне и нынешними отношениями с Россией и Ираном, становится очевидным, как политика умиротворения может привести к катастрофическим последствиям. Пример возвышения нацистской Германии служит предостережением для современного международного сообщества.
За четыре коротких года, с 1935 по 1939 год, прожорливая нацистская Германия установила значительный политический и военный контроль над близлежащими территориями. Результатом воинственной внешней политики стала стремительная предвоенная экспансия, направленная на отмену ограничительных военных и территориальных положений Версальского договора. Осажденная Европа, опасавшаяся войны, в основном не замечала вопиющих нарушений.
В ретроспективе терпимость мирового сообщества к территориальным захватам и вызывающей демонстрации враждебного фашистского режима кажется невероятной, но преобладала логика, согласно которой, позволив Гитлеру бесконтрольно расширять территорию Германии, можно предотвратить начало еще одной разрушительной войны. Однако такая политика умиротворения оказалась дорогостоящим просчетом, поскольку амбиции Гитлера оказались гораздо более ненасытными, чем предполагалось, а умиротворение лишь усилило его мощь и агрессию.
Мюнхенское соглашение 1938 года стало олицетворением провала стратегии умиротворения. Подписанное 30 сентября 1938 года Германией, Великобританией, Францией и Италией, оно позволило Германии аннексировать Судетскую область на западе Чехословакии. «У наших врагов, — заметил Гитлер перед подписанием соглашения, — лидеры ниже среднего уровня. Нет личностей. Нет мастеров, нет людей действия».
К этому моменту Германия уже стала бенефициаром нескольких актов умиротворения, включая разрешение на присоединение Саара в 1935 году, ремилитаризацию Рейнской области в 1936 году и интеграцию Австрии в марте 1938 года.
В Мюнхене Гитлер провозгласил, что это будет его последняя территориальная претензия, которую он обосновал историческим и культурным родством, распространением дезинформации и агитацией региональных нацистов. Однако даже после уступки Чехословакии Гитлер возобновил экспансионистские вторжения в следующем году, захватив Протекторат Богемии и Моравии, часть Литвы, Польшу и завершив войну, которой вся Европа надеялась избежать.
Иран и Россия — бенефициары невыученных уроков
Президент США Джон Ф. Кеннеди однажды сказал об умиротворении и извлечении уроков из ошибок прошлого: «Есть некоторые, кто… по разным причинам хотел бы умиротворить Красный Китай. Они слепы к ясному уроку истории, ибо история безошибочно учит, что умиротворение порождает новую и более кровопролитную войну». Именно эта неспособность извлечь пользу из суровых уроков истории и привела к нынешней ситуации.
На протяжении последующих десятилетий Глобальный Север часто использовал призрак Мюнхена и враждебное отношение к умиротворению в качестве обоснования для бесчисленных внешних вовлечений, особенно когда прогноз победы был благоприятным в отношении гораздо более слабых стран. Однако при столкновении с более грозными государствами могущественные нации отбрасывали банальности о суверенитете и правах человека, чтобы под видом сдержанности уступить место материальным интересам. Однако, как показали ошибки Мюнхена, когда деэскалация не отвечает искренним интересам одной или нескольких сторон, такая снисходительность представляет собой зловещую стратегию, которая привела к катастрофическим результатам.
Среди тех, кто в кои-то веки воспользовался плодами умиротворения, — Иран и Россия, которым международное сообщество, бессильное в осуществлении каких-либо сдерживающих агрессивную империалистическую деятельность мер, дало такую же возможность. Иранская и российская политика внутренних репрессий и внешнего вмешательства, как открытого, так и тайного, постепенно усиливающаяся в течение последних двух десятилетий, демонстрирует точную оценку международной усталости. Подобно тому, как Европа после Второй мировой войны потеряла тягу к войне, большая часть Запада истощила себя в длительных и непродуктивных втягиваниях, прежде всего в Афганистан и Ирак.
Расширение без проверки
После нескольких лет активной общественной поддержки изоляционистских настроений во многих западных странах международное военное присутствие было резко сокращено в стратегических кварталах, расположенных вблизи потенциально проблемных сфер Ирана и России. Этот уход позволяет Ирану полностью контролировать Ирак, через который он теперь имеет беспрепятственный доступ к Сирии, Ливану и оккупированной Палестине.
Аналогичным образом, ограниченное присутствие в Центральной Азии означает, что российское вторжение не должно ограничиваться лишь установкой политических марионеток на периферии, но теперь оно может свободно поглощать бывших советских сателлитов. Путин, подобно Гитлеру, посчитал, что, поскольку аннексия Крыма не имела особых материальных последствий, то то же самое можно сделать и с Украиной.
Кроме того, Иран расширил и укрепил свою власть в Йемене, контролируемом хуситами, которые недавно продемонстрировали свою способность нарушать транспортное сообщение по Красному морю, укрепил «Хезболлу» в разваленном государстве Ливан. Иран поставляет России военную технику для войны в Украине, где Россия широко использует иранские беспилотники. Кроме того, российское вмешательство простирается далеко на запад, вплоть до Африки, и часто включает в себя подрывную тактику, такую как размещение наемников, дезинформацию, вмешательство в выборы и поддержку переворотов.
Хотя международная реакция на эти события предсказуемо привела к введению санкций, результаты оказались в лучшем случае вялыми. Санкции, безусловно, нежелательны и неудобны для борющегося населения Москвы и Тегерана, но они не смогли стать эффективным сдерживающим фактором для грандиозных государственных махинаций. Вместо этого слияние обеих сфер влияния превратилось в процветающий симбиотический союз, причем до такой степени, что другие ближневосточные правительства, обычно склоняющиеся к Западу, теперь стремятся к укреплению отношений с Москвой в отсутствие международного посредничества.
Иран продолжает поддерживать жестокий режим Асада в Сирии, что привело его к еще более тесному союзу с Россией. С сентября 2015 года более значительные военные силы России изменили ситуацию на местах в Сирии, оказывая военную помощь, проводя операции по обеспечению внутренней безопасности и поддерживая атаки на группы сопротивления. Изначально заявляя, что их целью являются «террористические» группировки, российские войска и вооруженные Россией ополченцы вместо этого боролись за уничтожение умеренных революционных групп, уже противостоящих ИГИЛ и Дамаску.
Умиротворение — болезнь международной апатии и бездействия
Отсутствие реальной международной поддержки жизнеспособных и дееспособных проявлений самоопределяющегося правительства для народа Сирии оставляет опасную пустоту в геополитическом ландшафте Ближнего Востока.
В результате России и Ирану удалось поддерживать Асада еще десять лет, в то время как другие полусерьезные и в конечном итоге неудачные интервенции были прекращены. В то же время российское правительство использовало сирийскую арену как возможность испытать и продать российское вооружение (как это делали в этом регионе другие крупные экспортеры оружия, такие как США и Израиль). При незначительном международном протесте российско-иранские силы и их сирийские союзники получили негласное разрешение на разрушение гражданской инфраструктуры Сирии без каких-либо обязательств по восстановлению или реструктуризации страны.
В тщетных попытках избежать прямой конфронтации и «сохранить мир» международное сообщество пошло на значительные уступки России и Ирану. Эти уступки, в свою очередь, усугубили региональную нестабильность и не позволили решить коренные проблемы, лежащие в основе нынешних конфликтов. Вместо этого за бездуховной риторикой иронично скрывается разворачивающаяся и затяжная марионеточная война, еще больше дестабилизирующая регион.
После химических атак режима Асада в Гуте, в результате которых погибло более тысячи мирных жителей, тогдашний госсекретарь США Джон Керри заявил прессе: «Это действительно наш мюнхенский момент. Это наш шанс объединиться и добиться ответственности, а не умиротворения». Однако вместо этого международное сообщество предпочло позволить Асаду и его российским и иранским сторонникам еще одно десятилетие оставаться безнаказанными, за что сирийцы и весь мир продолжают расплачиваться.
Слабые декларации, неэффективные резолюции и неумелые международные органы непроизвольно породили множество политик умиротворения, которые позволили агрессивным странам избежать каких-либо реальных последствий. Подобно своей неудачливой предшественнице, Лиге Наций, Организация Объединенных Наций не в состоянии гарантировать безопасность странам-членам и, что еще страшнее, будет так же бессильно сидеть в стороне, пока на ее ступенях разворачивается очередная глобальная катастрофа.
Мир отчаянно нуждается в четком моральном авторитете, который отстаивал бы политические решения перед лицом военной агрессии. Должно быть предусмотрено место для тонкой и рациональной дипломатии, направленной на устранение коренных причин конфликта, будь то обеспечение прав человека или права на самоопределение. Международные игроки должны без колебаний занимать твердую позицию в отношении авторитарных режимов, поддерживать мир и способствовать стабильности.
