Сирийский режим под руководством Хафеза и Башара Асадов обвиняется в преступлениях против человечности и жестоких преследованиях мусульман-суннитов. Однако, несмотря на то, что есть люди, которые рассказывают о своем опыте жизни при режиме Асада, остаются и противники, указывающие на то, что сунниты наряду с христианами, друзами и алавитами являются сторонниками режима и даже принимают участие в военных действиях, парламенте и управлении страной. Чтобы полностью понять контекст подобных утверждений, необходимо изучить историю Сирии и правления семьи Асадов.
Миф о преследуемом большинстве?
Многие утверждают, что сунниты в Сирии не подвергаются гонениям; в конце концов, они составляют почти 80 % населения и занимают влиятельные позиции в бизнесе и правительстве. Однако в докладе о свободе вероисповедания в Сирии, подготовленном Государственным департаментом США, указывается, что с точки зрения нарушений прав человека режимом Асада в отношении его предполагаемых противников, большинство составляют мусульмане-сунниты. В докладе отмечается, что большинство людей, убитых в застенках режима, были мусульманами-суннитами, которых преследовали за их предполагаемую оппозиционность или склонность к поддержке оппозиции.
В докладе также упоминается присутствие в парламенте суннитов, христиан, друзов и курдов, но подчеркивается, что этот орган не функционирует независимо и находится под контролем главы режима (Асада). Подчеркивается, что меньшинство алавитов обладает большей политической властью в кабинете министров и занимает руководящие посты в армии, службах безопасности и разведке, а религия остается фактором, определяющим карьерный рост в правительстве.
Кроме того, в докладе Агентства ЕС по вопросам убежища от 2020 года отмечается, что алавиты занимают ключевые посты в правительстве, доминируют в полиции и армии, а также занимают высокие должности в элитных военных и ополченческих подразделениях. В докладе также подчеркивается, что у алавитов больше шансов получить работу в государственном секторе по сравнению с другими группами, такими как христиане, арабы-сунниты или курды. Несмотря на то, что сунниты составляют большинство населения, они недостаточно представлены в органах власти и влияния и чаще других подвергаются похищениям, арестам, ограничениям и внесудебным расправам. Как же так получилось?
Хафез Асад — отец полицейского государства
Историк Камаль Абдо, имеющий степень доктора философии в области современной истории, рассказал Л24 о том, как возникла нынешняя сирийская система. По словам Абдо, она начиналась как колониально-французская президентско-парламентская система, затем претерпела различные изменения и в итоге привела к концентрации власти в руках партии Баас и военного комитета. Это, в свою очередь, привело к захвату власти Хафезом Асадом в 1970 году и преобразованию системы управления в централизованную индивидуальную систему, центром которой является президент.
«Приход алавитов к власти не произошел внезапно с переворотом Хафеза Асада в 1970 году, — объясняет Абдо, — он начался с военных переворотов, начиная с 1949 года. С каждым переворотом суннитские офицеры навсегда покидали страну». Далее он поясняет, что в период существования Объединённой Арабской Республики, когда Египет и Сирия находились под руководством Джамаля Абдель Насера, «Абдель Насер способствовал увольнению сотен офицеров-суннитов, заклеймив их как реакционеров и агентов Баас. Изгнание суннитов усилилось после баасистского переворота 1963 года, завершившегося полным контролем баасистского военного комитета, что расчистило путь для прихода к власти Хафеза Асада».
Укрепив свою власть, Хафез приступил к работе, чтобы не стать жертвой переворотов или заговоров, создав аппарат безопасности и страну, где даже «стены имеют уши». Шейх д-р Анас Айрут из Идлибского университета рассказал о жизни в полицейском государстве Хафеза: «Суннитская община, особенно в вопросах религии, религиозных уроков и проповедей, подавлялась. Органы безопасности контролировали религиозные дела, а религиозные организации были всего лишь офисом в структуре органов безопасности».
Однако государство не ограничивало свои действия только слежкой, ограничениями и арестами: «Режим, — говорит Айрут, — имел за плечами историю преступлений, кровопролития и нарушения святынь во время резни в Хаме и Джиср аш-Шугуре в 80-е годы».
По словам Абдо, «сектантская дискриминация и распространение сектантства по всему государству были основными причинами вооруженного восстания суннитов в Хаме в 1964 году, а затем событий «Братьев-мусульман» в 1980-х годах, во время которых режим совершил печально известную резню в Хаме, убив более 40 000 суннитских жителей Хамы, в дополнение к другим массовым убийствам в Алеппо и Идлибе».
Хафез правил Сирией железным кулаком почти 30 лет, прежде чем скончался в 2000 году и оставил трон своему сыну Башару. Некоторые надеялись, что при докторе, получившем образование в Лондоне, все может измениться.
Династический культ государства
«Башар следовал системе своего отца, не изобретая ничего нового, а осваивая игру, которую создал его отец», — сказал Л24 Ваэль Алван, аналитик центра исследований «Джусур». «Несмотря на жестокость и коррупцию режима, Башар преуспел в политической игре, как внутри страны, так и за ее пределами». Те, кто думал, что, возможно, в Сирии наступит новая эра демократии и свободы, быстро поняли, что Башар не только продолжит существовавшую десятилетиями систему угнетения и тирании, но и превзойдет своего отца в жестокости и преследованиях и вызовет сирийскую революцию.
В то время как многие видят в режиме Асада сектантское правление алавитского меньшинства, Алван выступает против того, что он называет «преувеличением религиозных и сектантских разногласий», вместо этого приписывая их преднамеренным действиям режима. Он подчеркивает, что режим опирается на лояльность к себе и своей системе, а не на простую сектантскую принадлежность, и отмечает, что распределение власти и богатства основано на преданности режиму — семье Асада.
Алван указывает на то, что ключевые фигуры в истории режима, такие как суннит Мустафа Тлас, принадлежали к разным сектам, но оставались верны системе угнетения и коррупции режима. Он также рассказывает о том, как режим создал свою структуру, основанную на преданности: религией чиновников было поклонение режиму, а доктриной его приверженцев — освящение режима и семьи Асадов.
Ключевым моментом этого культа, по мнению Алвана, является стратегическое распределение власти и богатства, и люди из разных регионов являются частью этого баланса, а вознаграждение основано на преданности, а не на секте, этнической принадлежности или местности. Однако эта точка зрения не противоречит ни реальности преследований суннитов, ни свидетельствам возвышения алавитов, а лишь переосмысливает мотивы действий культа государства. «Диктатуры, — объясняет Алван, — правят, утверждая себя в качестве верховной власти». Важно отметить, что такая идеология находится в прямом противоречии с основополагающим принципом ислама (Таухид), согласно которому Бог является единственной верховной властью, и это одна из причин столь враждебного отношения режима к этой религии.
Враждебное отношение режима Асада к исламу
В этом кроется суть вражды, которую режим семьи Асада испытывает к мусульманам Сирии. Их система не может принять ничего выше себя и считает угрозой любого человека, который предан чему-либо до государства и режима.
В исследовании «Духовное унижение: тактика сектантских пыток в тюрьмах Асада» Малак Шалаби подробно описывает систематические преследования мусульман-суннитов и их религиозных убеждений, в частности, со стороны служб безопасности режима Асада. Исследование документирует систематические нападки на ислам и его основные убеждения, главным из которых является Единобожие.
Шалаби отмечает, что сотрудники сил безопасности привычно проклинают Бога и пророков, заставляют заключенных, в том числе детей, становиться на колени перед изображениями Башара, объявлять Башара своим богом, молиться ему и систематически принуждают заключенных совершать богохульства под принуждением, используя физические, сексуальные и психологические пытки.
Она рассказывает историю Абдуллы, который сказал: «Мы молились дома, потому что ходить в мечеть было опасно, (друг нашей семьи), который водил своих сыновей в мечеть на рассветную молитву, был задержан за это на два года». Хотя посещение рассветной молитвы является обычным делом в мусульманских странах и, по мнению некоторых исламских юристов, является обязательным для мужчин, правительство считает это признаком людей, серьезно относящихся к исламу, а значит, угрозой.
Нападки и ограничения на исповедание ислама не ограничивались только заключенными, как отмечает Айрут: «Режим поощрял разврат, пропагандировал непристойность и разрешал открывать заведения, занимающиеся различными видами незаконной деятельности. Он также запрещал носить хиджаб в школах и принуждал мужчин и женщин к общению». Он отметил, что, как и в подвалах разведки, во время «обязательной военной службы сунниты подвергались преследованиям за свои убеждения, оскорблениям и насмешкам в адрес их религии и исламских ритуалов. Сирия стала тюрьмой для суннитов во всех смыслах этого слова».
Свобода как плод революции
Несмотря на то что режим Асада все еще держится за свой трон в Дамаске, многие территории были освобождены, что позволило бывшим угнетенным суннитам впервые за 50 лет ощутить исламское возрождение и настоящую религиозную свободу. «Есть ощущение свободы, — размышляет Абдо, — возвращение ценностей, культурного и религиозного наследия, которое режим старательно затушевывал и стирал на протяжении десятилетий. … В истории этого региона это редкий случай, когда народ управляет сама собой, как это происходит сегодня». Хотя ситуация не столь желанна, она, безусловно, намного лучше, чем раньше. Проблемы и экономические трудности — это необходимая плата, которую люди должны заплатить за свободу от режимов, привыкших угнетать и маргинализировать их. Правда, добродетельный город, возможно, еще далек, но путь к нему стоит того».
