Узкие переулки вокруг Сайида Зейнаб в Дамаске были необычно тихими, когда туда прибыли сирийские спецслужбы. Оперативники Службы внутренней безопасности (СВБ) вышли на след спящей ячейки организации Исламское государство (ИГ) и обнаружили укрытие на окраине столицы. Внутри они нашли три самодельных взрывных устройства, гранаты и автоматы — всё это предназначалось для атаки на популярное место паломничества шиитов. По словам официальных лиц, предотвращённый теракт должен был вновь разжечь межконфессиональную напряжённость в то время, когда новое правительство Сирии всё ещё пытается закрепить контроль.
Хотя ИГ больше не контролирует территории, как раньше, его тень по-прежнему нависает над будущим Сирии. Помимо прямой угрозы, которую представляют оставшиеся боевики, различные политические силы используют риторику вокруг ИГ в своих интересах.
Использование ИГ в политических целях
Присутствие ИГ в Сирии давно служило удобным инструментом для режима Асада и ряда региональных игроков, стремящихся укрепить свою военную и политическую легитимность. Даже после падения Асада эта тенденция сохраняется.
По словам доктора Джулиано Бифолки, исследовательского менеджера на Мальте, специализирующегося на разведке и безопасности, Россия, Иран и Турция по-разному оценивают угрозу, исходящую от ИГ.
«ИГ представляет значительную угрозу для Ирана, России и Турции, что подтверждают недавние атаки, такие как теракт в Crocus City Hall в Москве и нападение в Кермане (Иран) в 2024 году», — заявил Бифолки в комментарии для Levant 24 (L24).
Для России главной задачей остаётся защита своих стратегических военных баз в Сирии. Иран стремится сохранить влияние в регионе, особенно после падения Асада. Турция, в свою очередь, занимает более сложную позицию.
«В отдельных случаях Турция может использовать ИГ как инструмент для противодействия сирийским курдским формированиям, которые Анкара рассматривает как угрозу своей национальной безопасности», — отметил Бифолки.
Курдские «Сирийские демократические силы» (СДС), сыгравшие ключевую роль в борьбе с ИГ при поддержке США, также оказались в непростом положении. Аналитик Ева Дж. Кулуриотис полагает, что руководство СДС может быть заинтересовано в сохранении угрозы ИГ.
«СДС опасается возможного вывода американских войск после возвращения Дональда Трампа в Белый дом, что сделает их уязвимыми перед турецкими ударами», — сказала Кулуриотис в беседе с L24. — «Возвращение ИГ в активную фазу подчеркнёт значимость СДС для Вашингтона и международной коалиции, что обеспечит им дальнейшую поддержку».
Несмотря на опасения по поводу возрождения ИГ, в последние годы организация не проводила крупных атак в Сирии. В то время как небольшие нападения и убийства продолжаются в отдалённых районах, организация не предпринимала попыток расширить подконтрольные территории.
Согласно докладу The New Arab, отсутствие активности ИГ после падения Асада подтверждает версии о том, что прежний режим мог либо терпимо относиться к организации, либо манипулировать её присутствием в своих интересах.
«До свержения Асада сирийская пустыня была зоной деятельности российской стороны, а возглавляемая США коалиция редко проводила там операции, несмотря на наличие базы в Ат-Танфе», — говорится в докладе.
Если история чему-то и учит, то способность ИГ возрождаться часто зависит от крупных побегов из тюрем. Это делает сеть мест заключения в Сирии ключевой ареной борьбы — не только для сил безопасности, но и для долгосрочной стратегии по сдерживанию организации.
Тюремная дилемма
Одна из наиболее острых проблем в Сирии после Асада — судьба тысяч бойцов ИГ и их семей, находящихся в заключении в тюрьмах и лагерях под контролем СДС, в частности в Аль-Холе и Аль-Роже на северо-востоке страны. Эти учреждения давно вызывают обеспокоенность из-за сообщений о радикализации, утечках безопасности и тяжёлых гуманитарных условиях.
Аль-Холь, изначально построенный в 1990-х годах для размещения 5 000 иракских беженцев, сейчас вмещает около 70 000 человек, включая 35 000 сирийцев, столько же иракцев, а также 10 000 выходцев из 30–40 других стран.
Угроза Свободной Сирии?
После падения режима Асада ИГ активизировал свою пропаганду против нового сирийского руководства, называя его «продолжением международной системы». В своём издании Аль-Наба и 15-минутном видеоролике организация объявила войну новому правительству, назвав его лидеров «марионетками иностранных держав».
Несмотря на ослабление, ИГ продолжает попытки дестабилизации Сирии. После предотвращённого теракта у святыни Сайида Зейнаб в Даръа был арестован один из ключевых лидеров ИГ ‘Ата Аль-Харири при попытке провезти оружие.
Между тем новый президент Сирии Ахмад Аш-Шара’ утверждает, что проблема ИГ преувеличена СМИ и другими силами.
«Существует большое преувеличение относительно численности ИГ, его распространённости и влияния. Я считаю, что силы безопасности внимательно следят за этой проблемой … и за последние два месяца предотвратили множество нападений в стране.»
Хрупкое будущее
Хотя ИГ больше не контролирует обширные территории в Сирии и не обладает прежней военной мощью, его недавние угрозы и попытки атак показывают, что он далёк от того, чтобы стать чисто символической угрозой. Его способность проводить крупные наступательные кампании ослаблена, но идеологическая устойчивость и тактика асимметричной войны остаются проблемой.
Непрекращающиеся заговоры, вербовка новых бойцов и спящие ячейки в сирийской пустыне и на юге свидетельствуют о том, что ИГ переходит к партизанской стратегии вместо территориального контроля.
Будущее террористической угрозы зависит не только от самой группировки, но и от общей стабильности Сирии. Если новое правительство столкнётся с проблемами безопасности, экономического восстановления или внутренними конфликтами, ИГ или другие радикальные группы могут воспользоваться ситуацией для возрождения. Хотя ИГ, вероятно, не сможет свергнуть новую администрацию, он остаётся дестабилизирующим фактором, который регион не может позволить себе игнорировать.
