Мало какие отношения на Ближнем Востоке пережили столько потрясений, как связи между Дамаском и Москвой. Возникнув почти век назад на руинах колониального ухода, закалившись в холодной войне с Западом и пройдя испытание сирийской революцией, они вновь стоят на перепутье. Падение Башара Асада в 2024 году не завершило роль России в Сирии — оно лишь изменило условия этого партнёрства.
Старые союзники и новые реалии
Берлинский правозащитник и политический исследователь Махмуд Усман в комментарии Levant24 (L24) отметил, что корни сирийско-российского сотрудничества уходят в последние годы Второй мировой войны, когда Советский Союз одним из первых признал суверенитет Сирии.
«Начало было в июле 1944 года, когда [Россия] установила дипломатические отношения с Первой Сирийской Республикой — ещё до её официального обретения независимости в 1946-м».
Кризис вокруг Суэцкого канала, вызванный вторжением Израиля, Великобритании и Франции в Египет, потряс весь регион. Как писал аналитик ближневосточной политики Арон Лунд, «Сирия искала иностранную поддержку против Израиля и не нашла её на Западе». Сирийско-чешская сделка по поставке оружия 1956 года, заключённая под контролем СССР, положила начало долговременному военно-техническому сотрудничеству, которое продолжалось вплоть до падения Асада.
Эти отношения углубились после баасистского переворота 1963 года и были переосмыслены с приходом Хафеза Асада к власти в 1970-м. Асад отказался от идеологической зависимости, выбрав прагматичный подход — используя советские опасения на Ближнем Востоке, он добился поставок оружия и экономической помощи.
В 1980 году Договор о дружбе и сотрудничестве закрепил стратегический союз, предоставив СССР доступ к Средиземному морю через военно-морскую базу в Тартусе и гарантировав Сирии стабильные поставки вооружений и финансовую поддержку.
Даже после распада Советского Союза в 1991 году Россия сохранила преемственность этих отношений, обеспечивая техническую и военную помощь, а также постоянное присутствие в регионе. Конец холодной войны ослабил союз, однако уже к началу 2000-х годов Башар Асад и Владимир Путин возродили его на основе общей оппозиции американской политике в Ираке.
Разворот революции
Когда в 2011 году вспыхнула сирийская революция, Москва вновь встала на сторону Дамаска — блокируя резолюции ООН и снабжая режим оружием. Когда силы революции приблизились к победе в 2015 году, Россия начала прямое военное вмешательство — задействовав авиацию, военных советников и частные компании. Это вмешательство переломило ход войны, позволило Асаду вернуть ключевые города и в итоге обеспечило его выживание.
Однако цена была огромной. Российские авиаудары сравняли с землёй кварталы Алеппо, Хомса и Идлиба, унеся десятки тысяч жизней и вызвав массовое переселение мирных жителей. Но, как отмечает Лунд, позиция России «меньше была связана с любовью к [режиму Асада], чем с политическими преобразованиями более высокого порядка — изменением отношения Москвы к Западу». Иными словами, Сирия стала ареной, на которой Россия вновь заявила о своей глобальной значимости.
Отношения, основанные на интересах
Доктор Махмуд аль-Хамза, сирийский профессор и эксперт по российской политике, рассказал L24, что нынешний этап сирийско-российских отношений определяется не идеологией, а национальными интересами.
«Сирия вступила в новую фазу, — сказал он. — Новое правительство думает в интересах страны, в интересах нации, и каждое его решение должно служить Сирии».
По словам Хамзы, этот подход — прагматичный по своей сути — позволяет нынешнему правительству продолжать сотрудничество с Россией, несмотря на её преступления против сирийцев.
«Люди не забудут, — подчеркнул он, — но это другой уровень. Сейчас мы защищаем Сирию как суверенное государство».
Он отметил, что Сирия не может полагаться только на собственные силы: государство всё ещё уязвимо и нуждается в союзниках — где бы они ни находились.
Ставки Москвы и стратегия Дамаска
Для России Сирия остаётся стратегическим призом — плацдармом в Средиземноморье благодаря военно-морской базе в Тартусе и авиабазе в Латакии. Санкции и разрушенная экономика делают Дамаск зависимым от внешних партнёров, и Москва рассчитывает сохранить влияние, участвуя в восстановлении страны — в том числе через работу в ООН по смягчению санкций и прямое участие в инфраструктурных проектах.
Однако экономические вопросы — не единственное препятствие. Безопасность остаётся самой уязвимой стороной отношений. Продолжающиеся израильские авиаудары по сирийской территории демонстрируют ограниченность российской защиты.
«Россия могла бы сыграть роль на юге, у границ с Израилем, — говорит Хамза, — она могла бы координировать ситуацию с Израилем, ведь между ними существуют стратегические отношения».
Взвешенная новая глава
Сегодня сирийско-российские отношения определяются послевоенной зависимостью — партнёрством, выкованным выживанием, поддерживаемым необходимостью и основанным на взаимной безопасности и стратегических интересах. Дамаск ищет стабильность через диверсификацию связей, а Москва стремится сохранить влияние без доминирования.
Однако с каждым новым шагом возникают риски. Вопрос об укрытии Москвой Башара Асада и его окружения — ответственных за пытки, убийства и исчезновения тысяч сирийцев, а также за хищение миллиардов долларов — по-прежнему вызывает возмущение у многих сирийцев.
Не исключены и новые санкции Запада, поскольку обостряется напряжённость между США, ЕС и Москвой на фоне обвинений в «экспансионистской и агрессивной политике» России в Украине и других регионах. Неясность сохраняется и в отношении будущего оборонных соглашений и российских баз, а также — стоит ли их продлевать или искать лучшие альтернативы и партнёров.
Тем не менее многие воспринимают обновлённые сирийско-российские отношения как положительный шаг.
«Мы считаем это победой Сирии, — подчёркивает Хамза, — победой новой Сирии и рациональной сирийской политики, направленной на сбалансированные международные отношения и отсутствие проблем».
