Толпа у дома семьи Аббас разразилась слезами и радостными криками, когда из белого седана вышла уставшая молодая женщина. Видео её возвращения — бледное лицо, неуверенные шаги — мгновенно заполнило сирийские соцсети. В течение недели люди распространяли посты, утверждая, что 23-летняя Хиба Аббас была похищена на трассе Джабля–Латакия. Одни говорили, что её продали, другие — что убили. Но когда Хиба вернулась домой, никто не знал, что на самом деле произошло.
Её молчание и отказ семьи объяснить случившееся лишь усилили замешательство. Для одних сирийцев её история стала доказательством, что похищения женщин на прибрежной территории — в алавитском сердце страны — реальны и повсеместны. Для других — примером того, как слухи и политические интересы превращают личные трагедии в оружие информационной войны.
От трагедии к инструменту пропаганды
В начале 2025 года в интернете начали активно распространяться сообщения о якобы похищениях и убийствах алавитских женщин в Хомсе, Тартусе и Латакии. Истории были ужасными — изуродованные тела, вымогательства, люди в масках, охотившиеся на женщин по религиозному признаку.
Однако, когда следователи Министерства внутренних дел Сирии начали проверку, картина оказалась совсем иной.
«Так называемого “явления похищения женщин на сирийском побережье” не существует», — заявил представитель МВД Нур ад-Дин аль-Баба в эксклюзивном интервью Levant24. — «Многие из тех, кого считали пропавшими, ушли добровольно — спасаясь от домашнего насилия, нищеты или общественного давления».
Аль-Баба рассказал, что специальная комиссия, созданная министром внутренних дел Анасом Хаттабом, рассмотрела десятки предполагаемых случаев похищений.
«Настоящие похищения крайне редки, — отметил он. — Но изобилие ложных заявлений о похищениях заслонило реальные инциденты».
Онлайн-хаос и фабрика слухов
Выводы министерства показывают, как фрагментированная медиасреда Сирии — переполненная блогерами, активистами и пропагандистскими каналами — стерла границы между фактом и вымыслом.
«Расследования таких платформ, как EekadFacts и BBC, выявили сотни тысяч фейковых аккаунтов — по некоторым оценкам, до двух миллионов, распространяющих ложные сообщения и слухи о Сирии», — сказал аль-Баба. Он утверждает, что часть этих аккаунтов поддерживается «враждебными странами, такими как Израиль или Иран», а другие ведут сирийцы, лояльные к режиму Асада, пытаясь «очернить репутацию нового сирийского государства».
Аналитики отмечают, что подобные манипуляции питаются атмосферой страха и недоверия. Истории о похищениях вызывают сильные эмоции, быстро распространяются и отлично вписываются в сектантские нарративы, определяющие политику Сирии после войны.
Иностранные и местные СМИ, включая Reuters и DW, сообщали о похищениях алавитских женщин, часть из которых была подтверждена. Одна из них, назвавшая себя Нурой, рассказала DW, что её похитили возле Джаблы, подвергли насилию, выкупили и отпустили — после чего она покинула страну. Её случай, как и другие, упомянутые Reuters и Комиссией ООН по расследованию, отражает реальное страдание, но также показывает, как выборочное освещение событий может укреплять односторонние восприятия.
В то время как такие публикации акцентируют внимание на жертвах-алавитках, они часто игнорируют случаи похищений суннитских курдов и других жителей северо-востока страны. Один региональный аналитик, пожелавший остаться неназванным, отметил: «Феномен похищений в Сирии охватывает все общины — ни одно вероисповедание и ни один регион не монополизировали трагедию».
Разрушая нарратив
Истории Наг’ам Исы и Миры Джаляль Сабит показывают, как быстро ложные заявления превращаются в национальные скандалы. В феврале соцсети взорвались сообщениями о том, что Наг’ам из района Акрам в Хомсе была похищена и убита, а её семье предъявили требование о выкупе. В сети распространялись фотографии изуродованного тела — якобы её. «Мы верили, что её похитили и убили», — рассказала Syria TV её невестка Джумана аль-Али. — «Это принесло нам страшные страдания».
Через несколько недель выяснилось, что Наг’аам сбежала в Ливан со своим любовником Бадром Асадом аль-Касимом. «После месяцев поисков оказалось, что она жива, — сказала Али. — Фотографии были сфабрикованы, чтобы сделать историю похожей на убийство». Сама Наг’ам позже появилась в коротком видео, отрицая причастность сил безопасности.
Другая «жертва», Мира Сабит, якобы похищенная в Талькалахе и «насильно выданная замуж», позже была найдена — она сбежала с возлюбленным. Несколько СМИ взяли интервью у Миры и её мужа Ахмада, подтвердив, что она покинула дом добровольно после того, как семья запретила их брак. Подобные истории — когда ложь распространяется быстрее правды — подогревают общественный цинизм.
Действия властей и скептицизм общества
Министр внутренних дел Анас Хаттаб объявил, что его ведомство проведёт пресс-конференцию, где представит проверенные данные и детали каждого дела, пообещав «всестороннее и прозрачное освещение». Но в сети уровень недоверия остаётся высоким.
Критики обвиняют власти в преуменьшении реальных похищений и неспособности защитить женщин. Другие же утверждают, что нарратив о «целенаправленных похищениях алавитских женщин» используется для дискредитации администрации и нагнетания сектантского страха.
Аль-Баба настаивает, что подход министерства сочетает осторожность и открытость.
«Мы избегаем поспешных опровержений, которые могут повредить нашей позиции или вызвать нежелательную реакцию, — сказал он. — В то же время мы не можем оставить пространство для дезинформации».
Между страхом и усталостью
Пока министерство пытается отделить слухи от реальности, семьи пропавших продолжают жить в неопределённости. Некоторые — как родственники Хайфы Анас аль-Хомси и Май Саллум — всё ещё ждут новостей. Арабоязычный сайт Snack Syrian отметил, что несколько женщин, исчезнувших в Латакии и Тартусе, впоследствии вернулись домой, но обстоятельства их исчезновения остаются неясными.
«Безопасность измеряется не количеством вернувшихся женщин, — писало издание, — а способностью общества предотвратить похищение изначально».
Для аль-Бабы главным остаётся вопрос общественного доверия.
«Мы работаем над повышением уровня безопасности и улучшением коммуникации с гражданами, — отметил он. — Каждый месяц министерство получает больше опыта и ресурсов для совершенствования своей работы».
Тем не менее для многих сирийцев ущерб, нанесённый бурей дезинформации — страх, сектантская риторика, подорванная вера в институты, — восстановить будет гораздо сложнее, чем раскрыть одно конкретное дело.
В расколотой послевоенной Сирии похищения стали чем-то большим, чем преступление — они превратились в инструмент борьбы за саму правду. Настоящие случаи похищений действительно происходят, но гораздо чаще встречаются истории, искажённые, преувеличенные или полностью вымышленные, чтобы обслужить конкурирующие политические цели.
Как сказал аль-Баба в интервью Levant24: «Подлинные похищения крайне редки, но обилие ложных сообщений заслонило настоящие». Эти слова вряд ли утешат тех, кто всё ещё ищет своих близких, но отражают мрачную реальность: в стране, израненной войной и пропагандой, даже правда может исчезнуть бесследно.
